Данная статья представляет личное авторское мнение о сути и значении для судебной практики Определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ от 17.03.2015 г. № 306-ЭС14−929. В «Вестнике экономического правосудия» (№ 4 за 2015 г.) уже был опубликован содержательный комментарий Д. О. Тузова. На мой взгляд это дело заслуживает повторного обсуждения. Причина в том, что оно является лишь завершающим звеном в числе других споров с участием тех же лиц о том же имуществе. В судебных актах, вынесенных по этим делам, есть ряд обстоятельств, которым не уделено достаточного внимания, но которые важны для понимания и правильной оценки определения.
Начнём с изложения обстоятельств дела в хронологическом порядке, сделав это немного подробнее, чем в определении, чтобы не упустить ряд важных нюансов.
19.12.1990 г. решением горисполкома г. Тольятти обществу «Русь на Волге» был предоставлен земельный участок площадью 48 000 кв.м. на праве постоянного (бессрочного) пользования (далее — участок № 1).
2.08.2001 г. в Государственный земельный кадастр внесены сведения о земельном участке площадью 65 548 кв. м с кадастровым номером 63:09:101 107:У06(0) (далее — участок № 2). Его площадь была ориентировочной и подлежащей уточнению при межевании. Данный участок находился по тому же адресу, что и участок № 1.
7.08.2001 г. на участок № 2 зарегистрировано право собственности РФ.
В 2005 году участок № 1 внесён в Государственный земельный кадастр, с присвоением кадастрового номера 63:09:101 174:509
. В том же 2005 году ЗАО «Дарг» и ООО «Родис» (далее — общества, покупатели), приобрели право собственности на нежилые помещения в здании торгового центра, расположенного на участке № 1 и, на основании п. 3 ст. 552 ГК РФ и ст. 35 ЗК РФ, приобрели право постоянного (бессрочного) пользования этим участком.
22.11.2005 г. участок № 1 по инициативе мэрии Тольятти был разделён на 6 участков, один их которых, площадью 1 112 кв.м. получил кадастровый номер 63:09:101 174:513 (далее — участок № 513). Все шесть участков были поставлены на кадастровый учёт, при этом у кадастровой палаты отсутствовали сведения о наложении границ этих шести участков на границы иных земельных участков, в том числе участка № 2. Однако, как выяснилось в последствии, участок № 513 полностью находился в границах участка № 2.
Общества обратились в мэрию г. Тольятти с заявлением о выкупе в собственность двух земельных участков, одним из которых был участок № 513. Мэром города Тольятти 19.12.2005 г. принято распоряжение о продаже обществам этих участков. 20.12.2005 г. между обществами и мэрией заключены два договора купли-продажи земельных участков, один из которых, за № 127, имел предметом земельный участок № 513. По условиям этого договора участок передаётся покупателям свободными от любых прав третьих лиц. Платёжными поручениями от 21.12.2005 № 50 и от 22.12.2005 № 182 общества в полном объёме перечислили администрации стоимость участков.
Покупатели обратились в УФРС по Самарской области для государственной регистрации перехода к ним права собственности на приобретённые земельные участки. УФРС в этом отказало, ссылаясь на непредставление документов, необходимых для проведения регистрации, наличие противоречивых сведений о том, из какого земельного участка образованы купленные участки, кто являлся их собственником. Управление также указало на то, что приобрётенный обществами участок № 513, образован в результате раздела и ликвидации земельного участка № 2.
ТУ ФАУГИ по Самарской области, узнав об этой ситуации, посчитало, что мэрия Тольятти, разделив участок № 1 на 6 участков, тем самым, по сути, разделила участок № 2, поскольку оба участка находятся в одном и том же месте. По этой причине ТУ ФАУГИ обратилось в суд с двумя исками. Первый с просьбой признать незаконными действия мэрии по разделу участка № 2 и снять образованные в результате раздела участки с кадастрового учёта. Второй с требованием о признании недействительными договора купли-продажи участка № 513, как нарушающего право собственности РФ. Для дальнейших событий особое значение имеют судебные акты по второму иску, рассмотрев который судебные инстанции договор купли-продажи участка № 513 признали недействительным, однако в применении последствий его недействительности отказали.
После этого покупатели участка предъявили иск к мэрии Тольятти о взыскании уплаченной за участок цены сначала в порядке реституции, как возврат исполненного по недействительной сделке, затем, после изменения предмета иска, как неосновательного обогащения.
Решением Арбитражного суда Самарской области 21.10.2013 г. иск был удовлетворён, так как «денежные средства, оплаченные ЗАО „Дарг“ … и ООО „Родис“ …являются для ответчика (приобретателя) неосновательным обогащением и подлежат возврату истцам. … ответчик неосновательно сберёг денежные средства в заявленном размере…».
Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.01.2014 г. решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении требований отказано поскольку «…фактически предъявлены требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки — договора купли-продажи земельного участка … № 127. В соответствии с ч. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года со дня, когда началось исполнение этой сделки… Фактически уточнённые исковые требования истцами были поданы по тем же основаниям, что и первоначальный иск — применение последствий недействительности сделки, по которому ответчиком было заявлено о применении срока исковой давности». ФАС Поволжского округа постановлением от 12.05.2014 г. постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения, так как «принимая во внимание предмет и основания заявленного иска, суд апелляционной инстанции обоснованно признал, что фактически требование истца представляет собой требование о применении последствий недействительности сделки, в связи с чем к указанным требованиям подлежит применению п. 1 ст. 181 ГК РФ».
Верховный суд РФ, рассмотрев дело по кассационным жалобам обществ, апелляционное и кассационное постановления отменил, исковые требования удовлетворил [i].
Оценим судебные акты и определение Верховного суда с точки зрения правильности выбора способа защиты права.
Общества предъявили иск, основанием которого является недействительность сделки, предметом — применение последствий её недействительности. Затем они меняют предмет иска на взыскание неосновательного обогащения и суд первой инстанции этот иск удовлетворяет. Между тем, требование о взыскании неосновательного обогащения может быть удовлетворено только в случае, если в основании иска находиться факт неосновательного обогащения, а не факт недействительности сделки. Основанием иска о взыскании неосновательного обогащения не может быть недействительность сделки. Суды апелляционной и кассационной инстанций квалифицировали требование истца как реституционное исходя из сути спорных отношений, которые они видели в основании иска [ii]. Изменением предмета иска исправить ситуацию истцы не могут, так как основание иска остаётся прежним, а изменить одновременно предмет и основание иска невозможно.
На мой взгляд, суды апелляционной и кассационной инстанций верно указали на то, что, исходя из сути сложившихся между сторонами отношений, основанием возникновения требования о возврате уплаченной цены явился факт признания договора купли-продажи недействительным; как следствие, иск с указанным требованием может быть только иском о применении последствий недействительности сделки.
Согласно ч. 1 ст. 181 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 21.07.2005 г. № 109-ФЗ, действующего на момент заключения договора купли-продажи участка № 513) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. Суды апелляционной и кассационной инстанций, а также ВС РФ, исходя из ст. 200 ГК РФ, могли истолковать ч. 1 ст. 181 ГК РФ ограничительно, исключив её применение для случаев, когда сделка признаётся недействительной по иску третьего лица. Но они этого не сделали.
Могут ли покупатели защитить своё право на возврат уплаченной цены иском о взыскании её как неосновательного обогащения на основании п. 1 ст. 1103 ГК? Нет, так как нормы о неосновательном денежном обогащении (ст. 1107 ГК) могут быть применены к отношениям сторон лишь при наличии доказательств, подтверждающих, что полученная одной из сторон денежная сумма явно превышает стоимость переданного другой стороне [iii]. Земельный участок был передан продавцом покупателям, но при этом нельзя сказать, что уплаченная последними сумма явно превышает стоимость переданного им участка, так как его цена при выкупе является не рыночной, а регулируемой [iv]. Возможность вернуть переданное по недействительной сделке иском о взыскании неосновательного обогащения было признано ВС РФ в определении от 16.09.2014 г. № 310-ЭС14−79, но данное дело имеет существенные отличия от комментируемого: в нём продавцу было возвращено владение проданной вещью (во владение мэрии Тольятти проданный участок не был возвращён), а договор купли-продажи признан недействительным по иску продавца (в рассматриваемом нами деле по иску третьего лица — ТУ ФАУГИ).
Могут ли покупатели взыскать уплаченную цену как убытки по ст. 15 ГК РФ? Нет, так как ст. 167 ГК РФ не предусматривает возмещение убытков как последствие недействительности сделки.
Могут ли покупатели использовать механизм взыскания убытков, предусмотренный ч. 1 ст. 461 ГК РФ? ВС РФ полагает, что могут. Аргументы суд приводит следующие: «Поскольку установление факта принадлежности спорного земельного участка на праве собственности РФ по существу лишает приобретение истцами права собственности на него на основании заключённой с мэрией сделки
[v], что … аналогично изъятию имущества, предусмотренного п. 2 ст. 461 ГК РФ
[vi], истцы вправе требовать защиты своих нарушенных прав на основании этой нормы права. …При рассмотрении спора суды с учётом п. 3 Постановления № 10/22, оценив установленные по делу обстоятельства, а также цель обращения истцов с иском по настоящему делу, должны были определить, из какого правоотношения возник спор, какие нормы права подлежат применению при разрешении дела. …Исходя из характера нарушенных прав истцов — покупателей земельного участка, а также установленных по делу обстоятельств о наличии права на имущество у другого лица, отсутствии правовой возможности зарегистрировать переход права собственности на него в установленном законом порядке, иск о взыскании убытков, предусмотренный специальными нормами п. 2 ст. 461 ГК РФ
[vii] соответствует цели их восстановления посредством возврата уплаченной ответчику денежной суммы. Применение указанного способа защиты в данном деле соответствует также и положениям ст. 15 ГК РФ … Наступившие у истцов реальные убытки
[viii] составляет уплаченная ответчику цена приобретаемого по договору купли-продажи № 127 земельного участка. При взыскании убытков на основании п. 1 ст. 461 ГК и разрешении вопроса о начале течения срока исковой давности по этому требованию, следует исходить из положений п. 1 ст. 200 ГК».
Позиция Верховного суда ошибочна по следующим причинам.
1. Поскольку в регистрации перехода права собственности на участок № 513 было отказано, то общества не стали собственниками этого участка, как следствие, в результате иска ТУ ФАУГИ они не могут быть признаны лишившимися прав собственности на него [ix].
2. Участок № 513 никогда не принадлежал на праве собственности Российской Федерации. Ей на праве собственности принадлежал другой участок — № 2. Участок № 513 был образован из участка № 1 и продан мэрией Тольятти на основании ч. 10 ст. 2 Вводного закона к ЗК РФ. В деле № А55−20 104/2008 по иску ТУ ФАУГИ по Самарской области о признании недействительным договора купли-продажи участка № 513 суды сделали вывод о том, что он образован из участка, принадлежащего РФ (участок № 2). Однако этот вывод ошибочен. Участок № 513 был образован путём раздела не участка № 2, а участка № 1. Тот факт, что границы участков № 1 и 2 налагаются друг на друга, означает, что имела место кадастровая ошибка, но не означает, что мэрия Тольятти распорядилась участком, принадлежащим РФ, и не означает, что мэрия была не вправе распоряжаться участком № 513, так как как закон не предусматривает постановку земельного участка на кадастровый учёт с пересечением границ другого участка в качестве основания для ограничения или запрета участка в обороте.
3. Согласно ч. 1 ст. 461 ГК РФ при изъятии товара у покупателя третьими лицами по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи, продавец обязан возместить покупателю понесённые им убытки. Ответственность продавца за эвикцию наступает при удовлетворении предъявленного к покупателю виндикационного иска (см. п. 43 Пленума 10/22). Участок № 1, а затем образованный из него участок № 513 поступил во владение истцов в 2005 году до заключения договора купли-продажи участка № 513 в момент приобретения расположенного на участке № 1 здания торгового комплекса (ч. 2 ст. 224 ГК РФ); из их владения он никогда не изымался. В деле № А55−20 104/2008 ТУ ФАУГИ по Самарской области просило обязать общества передать участок по акту ТУ ФАУГИ, но в этом ему было отказано. Это требование было предъявлено не как виндикационное, а как применение последствий недействительности сделки. Однако даже если бы иск был предъявлен как виндикационный, то в его удовлетворении должно было быть отказано, поскольку РФ не является собственником участка № 513, но даже если, условно, считать, что является, то и в этом случае в иске следовало бы отказать, так как общества являются законными владельцами участка № 513 на праве постоянного (бессрочного) пользования.
После всего изложенного уместно поставить вопрос: если ни реституция, ни кондикция, ни убытки (как по ст. 15 ГК РФ, так и по ст. 461 ГК РФ) не могут быть заявлены покупателями участка, то какой же способ защиты их прав позволяет вернуть уплаченную за участок цену? Мой ответ: никакой. В той правовой ситуации, которая была создана предъявлением ТУ ФАУГИ иска о признании недействительным договора купли-продажи участка № 513 и судебными актами, вынесенными по этому иску, ни один из возможных способов защиты не может достигнуть цели возврата денег покупателям участков. Разумеется, с политико-правовой точки зрения такой ситуации быть не должно. Если право нарушено, то оно в любом случае должно быть восстановлено, как этого требует одно из основных начал гражданского законодательства («обеспечение восстановления нарушенных прав» — ч. 1 ст. 1 ГК РФ). Однако результат рассмотрения указанного дела объективно создал ситуацию, в которой ни один из законных способов защиты прав покупателей не применим. Для того, чтобы понять, как это произошло посмотрим ближе, что случилось в деле о признании недействительным договора купли-продажи участка № 513
[x].
ТУ ФАУГИ по Самарской области обратилось в суд с иском к мэрии г. Тольятти и обществам о признании недействительным договора купли-продажи от 20.12.2005 г. № 127, заключённого между ответчиками в отношении земельного участка № 513 и применении последствий его недействительности, обязав общества возвратить земельный участок по акту приёма-передачи ТУ ФАУГИ [xi] .
В ходе рассмотрения спора суд истребовал кадастровые и регистрационные дела участков № 513 и № 2. Проведя сравнительный анализ содержащихся в них материалов и документов, суд пришёл к выводу о том, что участок № 513 полностью находится в границах участка № 2. По этой причине договор купли-продажи участка № 513 признан судом недействительным. В применении последствий недействительности в виде истребования этого участка было отказано по причине того, что ТУ ФАУГИ не является стороной оспариваемого договора и на участке находятся объекты недвижимого имущества, принадлежащие обществам, что в силу ст. 36 ЗК РФ исключает возврат участка во владение ТУ ФАУГИ.
Оценим законность этого решения.
Прежде всего необходимо отметить, что суд сделал ошибочный вывод о том, что договор купли-продажи участка № 513 является недействительной сделкой. Мэрией Тольятти был продан участок № 513, а за РФ зарегистрировано право на участок № 2. Тот факт, что участок № 513 был образован и поставлен на кадастровый учёт в том же месте, что и участок № 2 означает, как отмечалось нами выше, не наличие препятствий к отчуждению участка, а наличие кадастровой ошибки, которая должна исправляться в порядке ст. 28 ФЗ «О Государственном кадастре недвижимости».
Если даже (вопреки фактам дела) признать, что участок № 513 находился в федеральной собственности, то в этом случае ТУ ФАУГИ имело бы права ставить вопрос о недействительности его продажи, но при условии правильно сформулированного требования о применении последствий этой недействительности. Данное требование, разумеется, не может состоять в передаче участка во владение ТУ ФАУГИ, т. к. последнее не является стороной сделки. Этот результат может быть достигнут ТУ ФАУГИ только в результате виндикации, которая, как уже отмечалось, невозможна, поскольку до заключения договора купли-продажи участок № 513 находился в законном владении у обоих его покупателей на праве постоянного бессрочного пользования. Правильное применение последствий недействительности продажи участка № 513 могло выражаться только в восстановлении в отношении этого участка тех правовых титулов, которые существовали на него до его продажи. Но Т У ФАУГИ о применении таких последствий не заявило. Ему по понятным причинам было безразлично вернёт ли мэрия покупателям участка уплаченные за него денежные средства, либо нет. Суд, рассматривавший иск ТУ ФАУГИ, должен был обсудить каковы правильные последствия признания сделки недействительной, но он этого не сделал. В результате возникла следующая ситуация: сделка по продаже участка № 513 признана недействительной, но с начала её исполнения прошло три года, исковая давность истекла и у покупателей нет ни одного юридически корректного способа возврата уплаченных за участок денежных средств.
Необходимо отметить, что ч.1 ст. 181 ГК РФ, отсчитывающая срок исковой давности для предъявления иска о применении последствий ничтожной сделки с момента начала её исполнения рассчитана на случаи, когда ничтожность сделки может быть установлена путём сравнения её условий с законом. Такое противоречие, в силу всеобщей обязанности знать законы, должно быть известно сторонам сделки. Исполняя такую сделку стороны, сознательно включают начало течения срока исковой давности и принимают на себя риск лишиться переданного в случае истечения давности. Однако в обсуждаемом деле всё было по-другому. Ни покупатели, ни продавец не могли квалифицировать заключённый ими договор купли-продажи участка № 513 как недействительную сделку путём сопоставления условий договора с законом. Порок этой сделки не в условиях договора, а в скрытых от сторон сделки свойствах его предмета, которые состоят в нарушении порядка образования участка № 153, а именно в постановке кадастровой палатой в 2001 и 2005 года двух земельных участков № 1 и 2 на кадастровый учёт с наложением один на другой, что недопустимо в силу п. 2 ч. 2 ст. 26 ФЗ «О Государственном кадастре недвижимости». Это ошибка кадастровой палаты, но не сторон сделки. Об этом наложении не было известно кадастровой палате и, как следствие, не могло быть известно сторонам сделки. Наличие этого порока смог установить только суд, истребовав и исследовав документы, к которым у сторон сделки доступа не было.
Если в предъявленном ТУ ФАУГИ иске о признании недействительным договора купли-продажи земельного участка № 513 должно быть отказано, то какой иск должно было предъявить ТУ ФАУГИ для защиты своих прав? Наш ответ таков: нарушение прав ТУ ФАУГИ состояло не в том, что мэрией Тольятти продан участок, находящийся в федеральной собственности, а в том, что земельные участки № 1, а затем образованный из него участок № 513 были поставлены на кадастровый учёт с наложением границ на находящийся в федеральной собственности участок № 2. Поскольку возникновение такой ситуации недопустимо в силу п. 2 ч. 2 ст. 26 ФЗ «О Государственном кадастре недвижимости», то в данном случае имела место кадастровая ошибка. Следовательно, надлежащим способом защиты прав ТУ ФАУГИ был иск об исправлении кадастровой ошибки в порядке ч. 4 ст. 28 ФЗ «О Государственном кадастре недвижимости». Такой иск был ТУ ФАУГИ предъявлен и удовлетворён [xii].
Если бы ТУ ФАУГИ ограничилось только иском об исправлении кадастровой ошибки, допущенной при постановке на учёт участка № 513, и не предъявляло иск о признании недействительным договора купил-продажи этого участка, то в этом случае у покупателей этого участка не было бы никаких затруднений в выборе способа защиты для цели возврата уплаченных за него денежных средств. Они могли предъявить к продавцу иск о расторжении договора купли-продажи по причине существенного нарушения условия о его предмете, а именно наличия дефектов, связанных с его неправильным кадастровым учётом, и возмещении убытков в виде уплаченной цены. Срок давности в этом случае исчислялся бы с момента, когда покупатели узнали о дефектах участка, а именно с момента вступления в силу решения суда о снятии участка с кадастрового учёта.
***
Таким образом, обозрев всю историю отношений между продавцом, покупателями, ТУ ФАУГИ и кадастровой палатой мы видим следующее. Кадастровая палата, поставив в 2005 году на кадастровый учёт участок № 1, не заметила наложения его границ на границы участка № 2, поставленного на учёт четырьмя годами ранее. Затем в том же 2005 году ошиблась мэрия Тольятти, которая, не зная о наложении границ, разделила участок № 1 на 6 участков и подала заявление об их кадастровом учёте. Затем повторно ошиблась кадастровая палата, поставив образованные в результате раздела участки, включая участок № 513, на кадастровый учёт, снова не заметив наложения границ образованных в результате раздела земельных участков на границы участка № 2. Затем ошиблось ТУ ФАУГИ, неправильно сформулировав исковые требования в деле о признании договора купли-продажи участка № 513 недействительным. Затем ошиблись судебные инстанции, удовлетворившие этот иск, при отсутствии на то законных оснований.
Пострадавшими же в результате всех этих ошибок оказались общества-покупатели участка № 513, у которых не оказалось надлежащих способов защиты для возврата уплаченных за участок денежных средств. По этой причине апелляционное и кассационные постановления, отказавшие в возврате денег, законны. В отличие от них ВС РФ понимал, что отказ в иске хоть формально и законен, но приведёт к явно несправедливому результату [xiii]: потерей покупателями и земельного участка, и уплаченных за него денежных средств, при отсутствии с их стороны каких-либо противоправных или недобросовестных действий. Именно поэтому ВС РФ, для исправления этой ситуации, волевым решением наделил общества способом защиты в виде ответственности за эвикцию, причём без ссылок на аналогию закона. Почему В С РФ выбрал именно этот способ защиты? На мой взгляд потому, что из всех возможных способов защиты (реституция, кондикция, убытки по ст. 15 ГК) только этот связан с вмешательством в отношения сторон сделки третьего лица (нашем случае ТУ ФАУГИ).
В заключение необходимо отметить определённого рода процессуальную уникальность комментируемого определения, которая состоит в том, что ВС РФ в этом деле, по сути, исправил ошибку, допущенную нижестоящими судами не в рассмотренном, а в
другом деле, а именно в деле по иску ТУ ФАУГИ о признании недействительным договора купли-продажи участка № 513. На практике нам уже встречалось подобного рода поведение вышестоящих судов [xiv]; оно заслуживает отдельного осмысления и обсуждения.
СНОСКИ:
[i] Необходимо отметить, что ВС РФ, указав в резолютивной части комментируемого определения на отмену апелляционного и кассационного постановлений, никак не высказался относительно юридической судьбы решения суда первой инстанции: оно и не оставлено в силе, и не отменено, и не изменено. ВС РФ просто вынес новое решение, при этом указанная в нём сумма, взысканная с ответчика, отличается от суммы, взысканной судом первой инстанции (ВС РФ взыскал на 29 814,56 руб. меньше). Такая формулировка резолютивной части не соответствует ч. 1 ст. 291.14 АПК РФ, регламентирующей полномочия Судебной коллегии ВС РФ по результатам рассмотрения кассационной жалобы.
[ii] Иная позиция у ВАС РФ. В одном из дел истец изменил предмет иска с взыскания убытков на неосновательное обогащение. ВАС РФ даже не посчитал это изменением предмета иска (см. Постановление Президиума ВАС РФ от 16.11.2010 г. № 8467/10).
[iii] п. 27 Постановления Пленумов В С РФ и ВАС РФ № 13/14 от 8.10.1998 г. «О практике применения положений ГК РФ о процентах за пользование чужими денежными средствами».
[iv] Иная позиция — постановление АС СКО от 27.07.2015 № А63−12 203/2014.
[v] Грамматическая ошибка. «Приобретение» не может быть чего-либо «лишено». Вероятно, имелось ввиду «лишает истцов права собственности, приобретённого на основании заключённой с мэрией сделки».
[vi] Опечатка. Правильно «ч. 1 ст. 461 ГК РФ».
[vii] Та же опечатка. Правильно «ч. 1 ст. 461 ГК РФ».
[viii] Редакционная ошибка. ГК РФ не знает понятия «реальных убытков». Правильно «реальный ущерб».
[ix] Это обстоятельство отмечено Д. И. Тузовым.
[x] См. судебные акты по делу № А55−20 104/2008: решение Арбитражного суда Самарской области от 29.09.2010 г., Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 6.12.2010 г., Постановление ФАС ПО от 5.04.2011 г., решение Арбитражного суда Самарской области от 12.08.2011 г., Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.10.2011 г., Постановление ФАС ПО от 17.01.2012 г.
[xi] Интересно отметить, что иск ТУ ФАУГИ был предъявлен с пропуском срока исковой давности. Исполнение сделки началось 21.12.2005 г., в день перечисления первого платежа за земельный участок, между как тем, иск ТУ ФАУГИ поступил в суд, судя по карточке дела в системе
http://kad.arbitr.ru, 25.12.2008, т. е. через три года и 4 дня после начала исполнения сделки. К сожалению, никто из трёх ответчиков не заявил пропуске исковой давности.
[xii] См. решение Арбитражного суда Саратовской области от 27.12.2012 г. по делу № А55−19 589/2011, которым участок № 513 был снят с кадастрового учёта (решение обжаловано не было).
[xiii] Это обстоятельство отмечено в комментарии Д. О. Тузова.
[xiv] Пример подобного явления — см. постановление ФАС СКО от 7.10.2013 № А32−48 527/2011 с оценкой как незаконного решения Темрюкского районного суда Краснодарского края о снятии земельных участков с кадастрового учёта.