Основные положения гражданского права: постатейный комментарий к статьям 1–16 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А. Г. Карапетов. М. Статут. 2020.
Одно из достоинств этой книги в том, что ею можно пугать непосвящённых: вот, смотрите, как объёмно и сложно наше гражданское право, и это только комментарий первых семнадцати статей ГК! Впрочем, достоинство толстых научных книг по цивилистике не только в этом. Они имеют свои совершенно особенные шарм и обаяние. Их медленное чтение, перелистывание страниц, периодическая поправка положения книги на столе относительно рук читающего и настольной лампы, подчёркивание отдельных строчек, пометки и надписи карандашом на полях (к этому занятию цивилисты питают слабость ещё с Древнего Рима) — всё это вместе в ходе долгого многомесячного чтения постепенно складывается в совершено особенный тактильно-сенсорный транс, недостижимый при чтении электронной версии на планшете или компьютере.
Комментарий, о котором идёт речь, как раз из этой серии. Я кратко напишу в чём я вижу его плюсы, почему на тщательное изучение этого увесистого фолианта непременно стоит потратить много времени и сил, а также в чём мне видятся его недостатки (далее в скобках номера страниц, в кавычках прямые цитаты).
***
Комментарий, о котором идёт речь, как раз из этой серии. Я кратко напишу в чём я вижу его плюсы, почему на тщательное изучение этого увесистого фолианта непременно стоит потратить много времени и сил, а также в чём мне видятся его недостатки (далее в скобках номера страниц, в кавычках прямые цитаты).
***
1. Книга имеет нестандартно большой объём (1 103 страницы) и на то есть две уважительные причины.
Первая в том, что комментарий к каждой статье — это, по сути, небольшая научная монография на тему данной статьи. Самые глубокие с точки зрения теории и полезные с точки зрения практики комментарии даны к статьям 1, 8.1 и 15.
Вторая причина в том, что нормы комментированных статей имеют тесную связь с множеством других норм ГК и, как следствие, комментарий к одной статье во многих случаях включает в себя комментарии к другим статьям, например, комментарий к п. 4 ст. 1 ГК включает комментарий к ст. 157, комментарий к ст. 9 включает пространный комментарий к прощению долга, к п. 6 ст. 450, далее идёт комментарий к ст. 226 и 236. В комментарий к ст. 10 включены самостоятельные комментарии к п. 5 ст. 166, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1, п. 4 ст. 450.
2. Признак подлинно научного характера комментария видится мне в том, что авторы вовремя останавливаются. Они:
(а) указывают на необходимость дальнейшего исследования или отдельного обсуждения того или иного вопроса: «возможность отказа унитарного предприятия от своего права… требует дальнейших исследований» (523), «…следует признать, что все эти вопросы требуют более серьёзного анализа и обсуждения» (598), «в целом вопрос заслуживает серьёзного анализа» (603), «вопрос о том, насколько в этих примерах … уместно применение эстоппеля, заслуживает отдельного обсуждения» (604), «…вопрос продолжает быть предметом полемики» (623), «данный вопрос требует дополнительного анализа» (629), «…вопрос требует дополнительной доктринальной проработки» (651), «возникает и целый ряд иных технических вопросов, но обсуждать их логично после того, как наша судебная практика определиться с пониманием природы этого института» (1029);
(б) указывают на то, что проблема не имеет решения на текущий момент: «эта проблема пока не имеет однозначного решения» (583), «оставим этот вопрос пока без ответа» (638), «но полной ясности по данному вопросу нет» (806), «данный вопрос ещё требует окончательного прояснения» (932);
(в) сомневаются в своих же выводах: «Насколько этот вывод обоснован, вопрос спорный» (586).
Такие указания очень полезны: они показывают точную границу исследованной области и задают верное направление дальнейших исследований. С методической точки зрения они полезны для специалистов при выборе тем научных работ.
3. Пересказать все изложенные в комментарии ключевые идеи не хватит места, да и необходимости в этом нет, стоит лишь отметить, что все они хорошо аргументированы, основаны на новейших достижениях отечественной и зарубежной цивилистики, в том числе Модельных правилах европейского частного права, Принципах УНИДРУА, а также судебной практике. Отмечу лишь то, что показалось мне наиболее существенным:
(а) Право понимается как часть культуры (38), гражданское право антропоцентрично по своему существу (41), естественное чувство справедливости — это исходный протопринцип, из которого можно вывести все основные начала гражданского права (43), изначально вещь рассматривалась как часть личности, а собственность есть продолжение или расширение личности (52) — эту идею отстаивает К. И. Скловский в своих книгах, признание невозможности оборота вещей, если бы его участники не признавали друг в друге собственников (56) — это мысль Гегеля из «Философии права», признание того, что если чья-то неразумность не вредит никому, кроме самого правообладателя, то правопорядок не должен вмешиваться в его частную жизнь (69).
(б) В комментарии к ст. 10 ГК авторы показывают правильный, на мой взгляд, подход к пониманию злоупотребления правом (539), который я отстаивал в моей кандидатской диссертации. Мне приятно видеть в списке дополнительной литературы к ст. 10 ГК мою монографию «Злоупотребление правом в гражданском праве России» (М. ВолтерсКлувер. 2010).
(в) Мне представляется верным понимание добросовестности как концепции, позволяющей судам развивать и корректировать формальные элементы права во имя справедливости и разумности, т. е. торжества содержательных элементов права (157), она наполняется конкретным содержанием судейским усмотрением (141), делегирует правотворческую компетенцию судам (143), наиболее удачные решения которых превращаются затем в нормы права (146).
(г) Правильные примеры разграничения защиты не права, а охраняемого законом интереса: раздел общего имущества и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. Сюда же можно отнести снижение кадастровой стоимости, признание права на самовольную постройку, когда право не защищается, а осуществляется в судебном порядке. Непонимание этого различия приводит к тому, что суды, которые не заморачиваются теоретическими тонкостями, ошибочно взыскивают с проигравшего ответчика судебные расходы в пользу истца, хотя ВС РФ неоднократно разъяснял, что в данных ситуациях делать этого нельзя.
(д) Право выбора способа защиты — это элемент правоспособности, а не субъективное право (99).
(е) В комментарии приводится любопытный пример действия в своём интересе при реализации правоспособности, но при отсутствии права: завещание не принадлежащего наследодателю имущества (105).
(ё) Интерес может быть настолько сильным, что воля лица будет подавлена, оно не способно будет противостоять стремлению в удовлетворении потребности, даже осознавая, что это потребность пагубная (107). Верно. Это проявляется в ограничении дееспособности в случаях пьянства, азартных игр и расточительства. «Принцип диспозитивности» как отмечается в комментарии, «может быть ограничен в интересах самого субъекта гражданского права. Чувство гуманизма и справедливости в некоторых случаях требуют защитить лицо от самого себя» (112).
(ж) Юридический анализ любой жизненной ситуации должен начинаться с выяснения того, действовали ли соответствующие лица по своей воле (107). Я думаю, с этим можно согласиться, поскольку здесь проявляет действие фундаментальный принцип частного права: никто не может ухудшить положение другого лица без его на то воли.
(з) Комментарий к ст. 15 ГК содержит очень полезный практический материал: методику расчёта упущенной выгоды. Там же показано тонкое разграничение убытков и присуждения к исполнению обязанности в натуре в случае иска клиента к баку о восстановлении остатка по счёту (938), дано верное разграничение позитивного и негативного договорного интереса (918−925), отграничение от реального ущерба и упущенной выгоды. В комментарии к той же статье обращено внимание на возможность трансформации упущенной выгоды в реальный ущерб (998−999).
4. В комментарии есть ряд моментов, которые мне представляются спорными.
(а) Стремление в рамках комментария мимоходом решить глобальные цивилистические проблемы. Получается иногда удачно, как в случае с правовой природой и назначением принципа добросовестности, определением предпринимательской деятельности, но иногда не очень. Например, критерий разграничения публичного и частного права: «создаёт ли это регулирование корреспондирующее данным обязанностям одних частных лиц права других частных лиц и могут ли последние требовать от обязанного лица такого поведения». Если да, то это частное право, если нет публичное (216). Однако уместно спросить: почему речь идёт только об отношениях между частными лицами? Договор подряда или поставки частного лица с каким-нибудь государственным ведомством — это гражданские правоотношения. Последние возможны даже без участия частных лиц, например ДТП с участием только ведомственного транспорта будет основанием для возникновения гражданско-правовых деликтных отношений.
(б) Признание возможности признавать сделки недействительными по ст.ст. 10 + 168 ГК только потому, что «действующие нормы о недействительности сделок далеко не всегда достаточны для противодействия очевидным злоупотреблениям автономии воли» (171, 614, 630) — на мой взгляд, это распространённая и, к сожалению, давно и глубоко укоренившаяся в судебной практике ошибка, о которой я писал ещё в моей кандидатской диссертации.
(в) Авторы комментария предлагают квалифицировать адвокатскую деятельность как предпринимательскую, так как это даст клиентам, как слабой стороны в отношениях с адвокатом, права по закону о защите прав потребителей (240). Мне кажется, это предложение едва ли может быть поддержано. Клиент в отношениях с адвокатом не является слабой стороной. Возможность в любой момент прекратить отношения, нематериальный характер результата, который лишь очень эфемерно зависит от адвоката, особенность работы адвоката, включающей обязанность добросовестно прилагать наибольшие усилия и не более того, выводят его работу далеко за рамки обычных предпринимательских услуг. Выполнение адвокатом требований закона о защите прав потребителей просто невозможно, например, в части соблюдения режима работы, предоставления исчерпывающей информации об услуге.
(г) В комментарии к абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ закреплённое в этой норме право потерпевшего требовать от нарушителя возмещения выгод от нарушения не признаётся взысканием убытков. Далее автор комментария пишет: «…Если упущенная выгода кредитора меньше, чем доходы должника, кредитор может выбирать в качестве средства защиты взыскание доказанных доходов нарушителя и тем самым получить больше, чем сумма его упущенной выгоды. Если же упущенная кредитором выгода выше, чем доход должника, кредитору есть смысл выбирать в качестве средства защиты именно взыскание упущенный выгоды. Иначе говоря, кредитор не может взыскать с должника свою упущенную выгоду кумулятивно с истребованием с должника его дохода: кредитор должен выбирать» (1027). Почему выбирать? Почему нельзя взыскать и то и другое вместе? Ведь взыскание дохода — это не взыскание убытков?
(д) «Так же не может не изумлять, что убыток, который директор общества причинил обществу, продав его имущество неоправданно дёшево, будет, вероятнее всего, признан упущенной выгодой и при банкротстве директора погашен не будет в связи с субординацией такого требования…» (997). Не совсем понятно откуда здесь субординация, это ведь не общество контролирует директора, а директор контролирует общество, следовательно, требование общества к директору в деле о банкротстве последнего не может субординироваться.
(е) На стр. 925 приводится неясный пример взыскания убытков по негативной модели в случае нарушения обязанности доставить покупателю телевизор, а также в случае если телевизор сломан. Автор комментария предлагают его продать и взыскать ценовую разницу, но остаётся неясным как продать недоставленный или сломанный телевизор (на запчасти?).
(ё) «В российском праве ту же функцию [номинального иска — С.Р.] выполняет иск о признании факта нарушения права. Такие иски нередко предъявляются и рассматриваются судами. В ряде случаев они прямо предусмотрены в законе. Например, согласно ст. 150 ГК РФ гражданин вправе требовать признания судом факта нарушения его личного неимущественного права» (963). Между тем, это не исковое, а особое производство; в этом случае подаётся не иск, а заявление об установлении факта имеющего юридическое значение.
5. В заключение несколько замечаний.
(а) В комментарии нет ссылок на источники. Если ссылки только на иные комментарии в серии «Глосса», либо общая ссылка на эту серию: «Подробный разбор всех этих и многих других вопросов представлен на страницах другого тома из серии Глосса» (760). Понятно желание авторов привлечь внимание к этой серии, но ссылки на доктринальные источники были бы крайне желательны. Авторы пишут: «Не случайно в литературе нередко звучит мысль о том, что…» (955), или «В науке встречается точка зрения о том, что …» (941), хорошо, но как я найду эти мысли и точки зрения, если передо мной будет задача подробно исследовать этот вопрос? Из-за постраничных ссылок объём книги увеличился бы, но если учесть, что он и так велик, то дополнительные 20−30 страниц, ни на что бы не повлияли.
(б) Подмена комментария чрезмерно обширной политической публицистикой (671) или текущей политикой: «Иногда звучат голоса в пользу ограничения доступа третьих лиц к публичным реестрам, судя по всему, инспирированные желанием коррумпированных чиновников ограничить возможности независимых расследований необъяснимого недвижимого богатства таких чиновников и аффилированных с ними лиц, но пока, к счастью, эти порочные идеи в полной мере не реализованы» (413).
(в) При подготовке комментария почему-то не использованы доступные русские переводы Кодекса Европейского договорного права (European Contract Code) в переводе и с комментариями В. А. Белова (М. Юрайт. 2015) и Принципов Европейского договорного права (Principles of European Contract Law) в переводе Б. И. Пугинского и А. Т. Амирова (Вестник ВАС РФ.2005. № 3 и 4).
Первая в том, что комментарий к каждой статье — это, по сути, небольшая научная монография на тему данной статьи. Самые глубокие с точки зрения теории и полезные с точки зрения практики комментарии даны к статьям 1, 8.1 и 15.
Вторая причина в том, что нормы комментированных статей имеют тесную связь с множеством других норм ГК и, как следствие, комментарий к одной статье во многих случаях включает в себя комментарии к другим статьям, например, комментарий к п. 4 ст. 1 ГК включает комментарий к ст. 157, комментарий к ст. 9 включает пространный комментарий к прощению долга, к п. 6 ст. 450, далее идёт комментарий к ст. 226 и 236. В комментарий к ст. 10 включены самостоятельные комментарии к п. 5 ст. 166, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1, п. 4 ст. 450.
2. Признак подлинно научного характера комментария видится мне в том, что авторы вовремя останавливаются. Они:
(а) указывают на необходимость дальнейшего исследования или отдельного обсуждения того или иного вопроса: «возможность отказа унитарного предприятия от своего права… требует дальнейших исследований» (523), «…следует признать, что все эти вопросы требуют более серьёзного анализа и обсуждения» (598), «в целом вопрос заслуживает серьёзного анализа» (603), «вопрос о том, насколько в этих примерах … уместно применение эстоппеля, заслуживает отдельного обсуждения» (604), «…вопрос продолжает быть предметом полемики» (623), «данный вопрос требует дополнительного анализа» (629), «…вопрос требует дополнительной доктринальной проработки» (651), «возникает и целый ряд иных технических вопросов, но обсуждать их логично после того, как наша судебная практика определиться с пониманием природы этого института» (1029);
(б) указывают на то, что проблема не имеет решения на текущий момент: «эта проблема пока не имеет однозначного решения» (583), «оставим этот вопрос пока без ответа» (638), «но полной ясности по данному вопросу нет» (806), «данный вопрос ещё требует окончательного прояснения» (932);
(в) сомневаются в своих же выводах: «Насколько этот вывод обоснован, вопрос спорный» (586).
Такие указания очень полезны: они показывают точную границу исследованной области и задают верное направление дальнейших исследований. С методической точки зрения они полезны для специалистов при выборе тем научных работ.
3. Пересказать все изложенные в комментарии ключевые идеи не хватит места, да и необходимости в этом нет, стоит лишь отметить, что все они хорошо аргументированы, основаны на новейших достижениях отечественной и зарубежной цивилистики, в том числе Модельных правилах европейского частного права, Принципах УНИДРУА, а также судебной практике. Отмечу лишь то, что показалось мне наиболее существенным:
(а) Право понимается как часть культуры (38), гражданское право антропоцентрично по своему существу (41), естественное чувство справедливости — это исходный протопринцип, из которого можно вывести все основные начала гражданского права (43), изначально вещь рассматривалась как часть личности, а собственность есть продолжение или расширение личности (52) — эту идею отстаивает К. И. Скловский в своих книгах, признание невозможности оборота вещей, если бы его участники не признавали друг в друге собственников (56) — это мысль Гегеля из «Философии права», признание того, что если чья-то неразумность не вредит никому, кроме самого правообладателя, то правопорядок не должен вмешиваться в его частную жизнь (69).
(б) В комментарии к ст. 10 ГК авторы показывают правильный, на мой взгляд, подход к пониманию злоупотребления правом (539), который я отстаивал в моей кандидатской диссертации. Мне приятно видеть в списке дополнительной литературы к ст. 10 ГК мою монографию «Злоупотребление правом в гражданском праве России» (М. ВолтерсКлувер. 2010).
(в) Мне представляется верным понимание добросовестности как концепции, позволяющей судам развивать и корректировать формальные элементы права во имя справедливости и разумности, т. е. торжества содержательных элементов права (157), она наполняется конкретным содержанием судейским усмотрением (141), делегирует правотворческую компетенцию судам (143), наиболее удачные решения которых превращаются затем в нормы права (146).
(г) Правильные примеры разграничения защиты не права, а охраняемого законом интереса: раздел общего имущества и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. Сюда же можно отнести снижение кадастровой стоимости, признание права на самовольную постройку, когда право не защищается, а осуществляется в судебном порядке. Непонимание этого различия приводит к тому, что суды, которые не заморачиваются теоретическими тонкостями, ошибочно взыскивают с проигравшего ответчика судебные расходы в пользу истца, хотя ВС РФ неоднократно разъяснял, что в данных ситуациях делать этого нельзя.
(д) Право выбора способа защиты — это элемент правоспособности, а не субъективное право (99).
(е) В комментарии приводится любопытный пример действия в своём интересе при реализации правоспособности, но при отсутствии права: завещание не принадлежащего наследодателю имущества (105).
(ё) Интерес может быть настолько сильным, что воля лица будет подавлена, оно не способно будет противостоять стремлению в удовлетворении потребности, даже осознавая, что это потребность пагубная (107). Верно. Это проявляется в ограничении дееспособности в случаях пьянства, азартных игр и расточительства. «Принцип диспозитивности» как отмечается в комментарии, «может быть ограничен в интересах самого субъекта гражданского права. Чувство гуманизма и справедливости в некоторых случаях требуют защитить лицо от самого себя» (112).
(ж) Юридический анализ любой жизненной ситуации должен начинаться с выяснения того, действовали ли соответствующие лица по своей воле (107). Я думаю, с этим можно согласиться, поскольку здесь проявляет действие фундаментальный принцип частного права: никто не может ухудшить положение другого лица без его на то воли.
(з) Комментарий к ст. 15 ГК содержит очень полезный практический материал: методику расчёта упущенной выгоды. Там же показано тонкое разграничение убытков и присуждения к исполнению обязанности в натуре в случае иска клиента к баку о восстановлении остатка по счёту (938), дано верное разграничение позитивного и негативного договорного интереса (918−925), отграничение от реального ущерба и упущенной выгоды. В комментарии к той же статье обращено внимание на возможность трансформации упущенной выгоды в реальный ущерб (998−999).
4. В комментарии есть ряд моментов, которые мне представляются спорными.
(а) Стремление в рамках комментария мимоходом решить глобальные цивилистические проблемы. Получается иногда удачно, как в случае с правовой природой и назначением принципа добросовестности, определением предпринимательской деятельности, но иногда не очень. Например, критерий разграничения публичного и частного права: «создаёт ли это регулирование корреспондирующее данным обязанностям одних частных лиц права других частных лиц и могут ли последние требовать от обязанного лица такого поведения». Если да, то это частное право, если нет публичное (216). Однако уместно спросить: почему речь идёт только об отношениях между частными лицами? Договор подряда или поставки частного лица с каким-нибудь государственным ведомством — это гражданские правоотношения. Последние возможны даже без участия частных лиц, например ДТП с участием только ведомственного транспорта будет основанием для возникновения гражданско-правовых деликтных отношений.
(б) Признание возможности признавать сделки недействительными по ст.ст. 10 + 168 ГК только потому, что «действующие нормы о недействительности сделок далеко не всегда достаточны для противодействия очевидным злоупотреблениям автономии воли» (171, 614, 630) — на мой взгляд, это распространённая и, к сожалению, давно и глубоко укоренившаяся в судебной практике ошибка, о которой я писал ещё в моей кандидатской диссертации.
(в) Авторы комментария предлагают квалифицировать адвокатскую деятельность как предпринимательскую, так как это даст клиентам, как слабой стороны в отношениях с адвокатом, права по закону о защите прав потребителей (240). Мне кажется, это предложение едва ли может быть поддержано. Клиент в отношениях с адвокатом не является слабой стороной. Возможность в любой момент прекратить отношения, нематериальный характер результата, который лишь очень эфемерно зависит от адвоката, особенность работы адвоката, включающей обязанность добросовестно прилагать наибольшие усилия и не более того, выводят его работу далеко за рамки обычных предпринимательских услуг. Выполнение адвокатом требований закона о защите прав потребителей просто невозможно, например, в части соблюдения режима работы, предоставления исчерпывающей информации об услуге.
(г) В комментарии к абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ закреплённое в этой норме право потерпевшего требовать от нарушителя возмещения выгод от нарушения не признаётся взысканием убытков. Далее автор комментария пишет: «…Если упущенная выгода кредитора меньше, чем доходы должника, кредитор может выбирать в качестве средства защиты взыскание доказанных доходов нарушителя и тем самым получить больше, чем сумма его упущенной выгоды. Если же упущенная кредитором выгода выше, чем доход должника, кредитору есть смысл выбирать в качестве средства защиты именно взыскание упущенный выгоды. Иначе говоря, кредитор не может взыскать с должника свою упущенную выгоду кумулятивно с истребованием с должника его дохода: кредитор должен выбирать» (1027). Почему выбирать? Почему нельзя взыскать и то и другое вместе? Ведь взыскание дохода — это не взыскание убытков?
(д) «Так же не может не изумлять, что убыток, который директор общества причинил обществу, продав его имущество неоправданно дёшево, будет, вероятнее всего, признан упущенной выгодой и при банкротстве директора погашен не будет в связи с субординацией такого требования…» (997). Не совсем понятно откуда здесь субординация, это ведь не общество контролирует директора, а директор контролирует общество, следовательно, требование общества к директору в деле о банкротстве последнего не может субординироваться.
(е) На стр. 925 приводится неясный пример взыскания убытков по негативной модели в случае нарушения обязанности доставить покупателю телевизор, а также в случае если телевизор сломан. Автор комментария предлагают его продать и взыскать ценовую разницу, но остаётся неясным как продать недоставленный или сломанный телевизор (на запчасти?).
(ё) «В российском праве ту же функцию [номинального иска — С.Р.] выполняет иск о признании факта нарушения права. Такие иски нередко предъявляются и рассматриваются судами. В ряде случаев они прямо предусмотрены в законе. Например, согласно ст. 150 ГК РФ гражданин вправе требовать признания судом факта нарушения его личного неимущественного права» (963). Между тем, это не исковое, а особое производство; в этом случае подаётся не иск, а заявление об установлении факта имеющего юридическое значение.
5. В заключение несколько замечаний.
(а) В комментарии нет ссылок на источники. Если ссылки только на иные комментарии в серии «Глосса», либо общая ссылка на эту серию: «Подробный разбор всех этих и многих других вопросов представлен на страницах другого тома из серии Глосса» (760). Понятно желание авторов привлечь внимание к этой серии, но ссылки на доктринальные источники были бы крайне желательны. Авторы пишут: «Не случайно в литературе нередко звучит мысль о том, что…» (955), или «В науке встречается точка зрения о том, что …» (941), хорошо, но как я найду эти мысли и точки зрения, если передо мной будет задача подробно исследовать этот вопрос? Из-за постраничных ссылок объём книги увеличился бы, но если учесть, что он и так велик, то дополнительные 20−30 страниц, ни на что бы не повлияли.
(б) Подмена комментария чрезмерно обширной политической публицистикой (671) или текущей политикой: «Иногда звучат голоса в пользу ограничения доступа третьих лиц к публичным реестрам, судя по всему, инспирированные желанием коррумпированных чиновников ограничить возможности независимых расследований необъяснимого недвижимого богатства таких чиновников и аффилированных с ними лиц, но пока, к счастью, эти порочные идеи в полной мере не реализованы» (413).
(в) При подготовке комментария почему-то не использованы доступные русские переводы Кодекса Европейского договорного права (European Contract Code) в переводе и с комментариями В. А. Белова (М. Юрайт. 2015) и Принципов Европейского договорного права (Principles of European Contract Law) в переводе Б. И. Пугинского и А. Т. Амирова (Вестник ВАС РФ.2005. № 3 и 4).
(г) В некоторых местах литературный стиль явно нуждался в доработке:
Переусложнённый язык: «… Некоторые сферы социальных взаимодействий должны быть иммунизированы от государственного вмешательства...»; почему не написать проще: «освобождены от государственного вмешательства»?
Слишком разговорный стиль: «Смысл это делать, если можно просто осуществить …» (356-357).
«… Полномочия в силу эстоппеля… - это реально существующая доктрина» (598). Зачем слово «реально»? Бывают «нереально» существующие доктрины?
«… Вменить формирование доверия в вину соседа (-у) сложно..» (602)
«Когда ещё никто из сторон не исполнил своих обязательств….», правильно: «Когда ещё ни одна из сторон не исполнила свои обязательства…» (781).
«Бурное развитие социальных отношений неминуемо вызывает к появлению новых способов защиты права» (832).
«Допустим, что подрядчик сорвал установку сцены, установленной мэрией города…» (923), может «запланированной к установке»?
Что-то не так с падежами: «…Суд признал возможным взыскать с продавца некачественного автомобиля расходов (-ды) покупателя…» (926)
Недописанные мысли: «Поэтому, как представляется, взыскание каких-либо убытков от инфляции можно помыслить в ситуации взыскания основного денежного долга, только если коэффициент инфляции выше, чем уровень ключевой ставки ЦБРФ, по которой рассчитываются проценты за просрочку по ст. 395 ГК РФ. Это маловероятно» (1017). Что маловероятно?
(д) Опечатки, пропуски текста. Возможно, это всего лишь типографский брак в моём экземпляре книги. Пишу об этом только для того, чтобы в следующих изданиях всего этого не было.
На стр. 1078 автор комментария цитирует Европейские принципы деликтного права, обозначая цитату как взятую из п.п. «б» п. «а» ч. 1 ст. 6:101. Номер статьи указан не верно. На самом деле процитирован п.п. «б» ч. 1 ст. 9:101.
«Специфика дуализма иерархии судебных органов, рассматривающих гражданские споры» (далее не допечатанная строчка) (293).
«Именно как корректор эффекта внесения следует рассматривать разобранный выше фрагмент п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25: лицо, участвующее в споре о праве на недвижимое имущество, не вправе недобросовестно ссылаться на отсутствие записи в реестре. Это означает, что если та или иная запись не была внесена в реестр в результате недобросовестных действий лица, ссылающегося на принцип внесения (ибо лиц, связанных с ним), то правовой эффект принципа внесения не наступает» (443). Может наоборот – наступает?
«3.3. Добросовестность и социальная практика и обычай» (130)
«обязательственное правоотношению по умолчанию восполняется» (171)
«…Ранее созданные юридические лиц (-а):» (313).
«.. в надеже (-де) на то, что» (612), «… требование исполнить такое обязательство в натуре – злоупотребление права» (772) (-ом), «Фактор богатство ответчика…» (977, сноска), «… Разумное лицо .. не предвидел (-о) бы…» (1013), «смешения момента начала давности» (966), правильно: «смещения момента начала давности», «уча-стником» (49), «естет-венно» (619), «обязанно-стей» (697).
***
В конце ещё раз отмечу: несмотря на отмеченные мной недостатки книга обязательна для тщательного изучения всеми, кто профессионально работает в области цивилистики.
Переусложнённый язык: «… Некоторые сферы социальных взаимодействий должны быть иммунизированы от государственного вмешательства...»; почему не написать проще: «освобождены от государственного вмешательства»?
Слишком разговорный стиль: «Смысл это делать, если можно просто осуществить …» (356-357).
«… Полномочия в силу эстоппеля… - это реально существующая доктрина» (598). Зачем слово «реально»? Бывают «нереально» существующие доктрины?
«… Вменить формирование доверия в вину соседа (-у) сложно..» (602)
«Когда ещё никто из сторон не исполнил своих обязательств….», правильно: «Когда ещё ни одна из сторон не исполнила свои обязательства…» (781).
«Бурное развитие социальных отношений неминуемо вызывает к появлению новых способов защиты права» (832).
«Допустим, что подрядчик сорвал установку сцены, установленной мэрией города…» (923), может «запланированной к установке»?
Что-то не так с падежами: «…Суд признал возможным взыскать с продавца некачественного автомобиля расходов (-ды) покупателя…» (926)
Недописанные мысли: «Поэтому, как представляется, взыскание каких-либо убытков от инфляции можно помыслить в ситуации взыскания основного денежного долга, только если коэффициент инфляции выше, чем уровень ключевой ставки ЦБРФ, по которой рассчитываются проценты за просрочку по ст. 395 ГК РФ. Это маловероятно» (1017). Что маловероятно?
(д) Опечатки, пропуски текста. Возможно, это всего лишь типографский брак в моём экземпляре книги. Пишу об этом только для того, чтобы в следующих изданиях всего этого не было.
На стр. 1078 автор комментария цитирует Европейские принципы деликтного права, обозначая цитату как взятую из п.п. «б» п. «а» ч. 1 ст. 6:101. Номер статьи указан не верно. На самом деле процитирован п.п. «б» ч. 1 ст. 9:101.
«Специфика дуализма иерархии судебных органов, рассматривающих гражданские споры» (далее не допечатанная строчка) (293).
«Именно как корректор эффекта внесения следует рассматривать разобранный выше фрагмент п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25: лицо, участвующее в споре о праве на недвижимое имущество, не вправе недобросовестно ссылаться на отсутствие записи в реестре. Это означает, что если та или иная запись не была внесена в реестр в результате недобросовестных действий лица, ссылающегося на принцип внесения (ибо лиц, связанных с ним), то правовой эффект принципа внесения не наступает» (443). Может наоборот – наступает?
«3.3. Добросовестность и социальная практика и обычай» (130)
«обязательственное правоотношению по умолчанию восполняется» (171)
«…Ранее созданные юридические лиц (-а):» (313).
«.. в надеже (-де) на то, что» (612), «… требование исполнить такое обязательство в натуре – злоупотребление права» (772) (-ом), «Фактор богатство ответчика…» (977, сноска), «… Разумное лицо .. не предвидел (-о) бы…» (1013), «смешения момента начала давности» (966), правильно: «смещения момента начала давности», «уча-стником» (49), «естет-венно» (619), «обязанно-стей» (697).
***
В конце ещё раз отмечу: несмотря на отмеченные мной недостатки книга обязательна для тщательного изучения всеми, кто профессионально работает в области цивилистики.