***
Адвокаты прокомментировали самые интересные, с их точки зрения, правовые позиции Верховного Суда, заметив, что многие из них ВС повторяет не в первый раз, а также что зачастую он исправлял очевидные ошибки.
Как сообщала ранее «АГ», 7 апреля Президиум ВС РФ утвердил Обзор судебной практики Верховного Суда РФ № 1 за 2021 г. Документ содержит 55 позиций по уголовным, административным, гражданским и арбитражным делам и пять разъяснений по вопросам, возникающим в судебной практике.
Больше всего в Обзор вошло дел, рассмотренных Судебной коллегией по экономическим спорам ВС в области банкротного, налогового, интеллектуального права, законодательства о защите конкуренции, обязательственных отношений, о большинстве из которых ранее писала «АГ».
Редакция «АГ» обратилась к адвокатам с просьбой прокомментировать наиболее интересные, с их точки зрения, споры и позиции Суда.
....
В п. 19 документа отмечено, что неоплата долга кредитору по конкретному договору сама по себе не свидетельствует об объективном банкротстве должника, в связи с чем данный факт не может рассматриваться как безусловное доказательство необходимости обращения его руководителя в суд с заявлением о банкротстве (Определение № 305-ЭС20-11412).Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко отметил, что ВС ограничил для кредиторов возможность привлекать директора должника к субсидиарной ответственности, если он не подал своевременно заявление должника о добровольном банкротстве, когда должник в целом работал стабильно, но у него был долг по одной сделке.
«Верховный Суд верно разъяснил, что суды ошибочно отождествили неплатежеспособность с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору, так как это обстоятельство само по себе не свидетельствует об объективном банкротстве, под которым ВС понимает критический момент, когда должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов. Как следствие, наличие такого долга по отдельной сделке не обязывает директора подавать заявление о банкротстве», – заключил он.
...
В п. 21 указано, что конкурсные кредиторы имеют право на получение мораторных процентов, не взысканных в составе субсидиарной ответственности за счет контролирующего лица, если конкурсная масса должника позволяет осуществить такую выплату (Определение № 309-ЭС20-10487).
Согласно п. 22 документа сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица, может прикрываться цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок недействительна на основании п. 2 ст. 170 ГК РФ, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная исходя из п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве (Определение № 308-ЭС18-14832 (3,4)).
Сергей Радченко пояснил, что в этом деле Верховный Суд предоставил кредиторам способ защиты против хорошо известного метода вывода активов путем их отчуждения через цепочку сделок. «Раньше было общепризнано, что у конечного покупателя можно истребовать имущество только путем виндикации, что не всегда было возможно, так как истец был обязан доказать недобросовестность конечного приобретателя. Теперь же ВС РФ находит возможным считать всю цепочку сделок одной сделкой, которая должна квалифицироваться как мнимая и может быть признана недействительной как подозрительная на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Такой подход существенно упростит кредиторам должника защиту своих интересов», – полагает он.